Уэльт-Роми
В нашем поселке повесили объявление об организации клуба собаководства. Я иду. Очень волнуюсь.
Стоим – подходит женщина-организатор. Разговорились. Каждый говорил, какая у него собака, или
какую он бы хотел приобрести. В основном речь вели о служебных собаках. Когда дошла очередь до меня,
я не смогла произнести, что у меня есть дрессированная болонка, и сказала: «Хочу купить ризеншнауцера».
На что женщина мне ответила: «Не надо ризенов, за ними нужен большой уход». Я обиделась и про себя решила,
что обязательно заведу такую собаку, и докажу всем, что я все смогу.
Людей набралось мало, и клуб не состоялся. Но желание приобрести ризена, как крупную, немаркую и
нелиняющую собаку плотно засело в моей голове.
Я еще немного сомневалась о приобретении собаки, но когда приехала в клуб служебного собаководства в
городе Горьком, прочитала надпись на двери: «Проводится предварительная запись на щенков породы
ризеншнауцер» - всё было окончательно решено. И я вступила в клуб, записалась на суку ризена, а
потом отправилась домой копить деньги. Пятьдесят рублей, столько стоил месячный щенок служебной
породы, по тем временам была достаточно крупная сумма, а уж для школьника – сумма нереальная.
Согласование с домашними даже не приходило мне в голову. Хотя нет, наверно, я догадывалась, что мама
мне не разрешит, но если я принесу щенка – деваться ей будет некуда. Своего, уже работающего брата, я
убедила в том, что нам просто необходима большая, охранная, служебная собака. Видимо, у него тоже не
всё было ладно в отношениях с окружающей действительностью, потому что он, неожиданно, согласился и
даже выделил некую сумму из своих средств на покупку щенка.
Шло время. Ах, уж это ожидание! Мне, даже во сне мечтающей о СВОЕЙ СОБАКЕ, а на уроках в школе,
переписывающей под партой дрессировку и стандарт ризеншнауцера в особую тетрадку, время было невыносимо
нескончаемым. Раз в неделю я ходила на переговорный пункт, заказывала междугородний разговор, звонила в
клуб и спрашивала, не родились - ли щенки ризеншнауцера. Как назло, почти полгода не было ни одного
помёта. И когда, наконец, ризенята появились на свет, в клубе решили продать мне щенка вне очереди,
так я их достала своими звонками. Была только одна проблема: в помете было восемь кобелей и только одна
сука. Естественно, она была распределена задолго до рождения. Ждать следующего помёта не было никаких
сил, тогда я решила, брать, что дают, и никогда об этом не пожалела.
К привозу щенка готовлюсь очень тщательно. На сэкономленные от школьных завтраков и походов в магазин
деньги, накупила «толокна», ошейников, поводков, приготовила подстилку и поехала.
Подхожу к дому, указанному в направлении от клуба на покупку щенка (была раньше такая форма), звоню,
открывается дверь, и я ещё успеваю заметить, как утаскивают в дальнюю комнату большое, черное, лохматое,
рвущееся ко мне нечто. Потом, собачья мама открывает дверь кладовки и из них вываливается груда маленьких
мохнорылых толстячков, которые сейчас - же принимаются носиться и шалить.
Ох, какое это чудесное воспоминание моего детства. Как у меня сладко щемило сердце от происходящего,
когда я представляла, что это моя, МОЯ собака. Будущая моя огромная служебная собака. А не какая-то
мелочь, которая любила сидеть на коленях у моей мамы.
Дальше был процесс выбора, после небольших дебатов и разногласий я забрала щенка с красной ниточкой
на шее (заводчики повязывают разноцветные ниточки на шейки щенков, чтобы хоть как-то их различать),
как мне сказали – лучшего щенка из помёта. Его покормили на дорогу манной кашкой на молоке, с маслом
и с сахаром, из бутылочки с соской. И мы тронулись в дорогу домой.
В электричке щенок спал. А меня распирало чувство гордости и безмерного счастья от, наконец-то,
сбывшейся мечты.
Вот мы дома. Мама была на работе. Болонка Муська, считающая себя полноправным и единоличным животным в
нашем доме, и первой к кому мой щень подбежал знакомиться, оскорбилась до глубины своей эгоистичной
души. Грозно рявкнула, забилась в своё любимое место – под ванной, и больше не разговаривала, ни с
моим подкидышем, ни со мной. Брат посмотрел и съязвил:
- И вот «это» стоит таких денег?
Я обиделась, и предъявила ему паспорт на служебную собаку породы ризеншнауцер по кличке «Уэльт – Роми»,
и владелец у него я!
Вечером пришла мама, спросила про щенка. На мой ответ, что это теперь наша собака, она ничего не стала
слушать, а просто сказала, чтобы уносила туда, откуда принесла! В ответ, я заплакала и объяснила, что
вернуть не смогу – я его купила, а если унесу, то уйду вместе с ним. Сколько она меня ругала и как, я
уже не помню. Помню, что это было очень обидно и больно. С отчаянием, я предложила щенка своей подружке,
которая давно хотела собаку. Её родители с радостью согласились взять Уэльта к себе и заплатили мне за
него сто пятьдесят рублей. Я своими руками унесла свою мечту в другой дом, взяла деньги, бросила их
маме и сказала:
-Я собаку продала, вот деньги. И можешь теперь радоваться, что добилась своего. – И не зная, куда
деваться от затопившего меня горя, забилась в угол и зарыдала.
И тут, видимо мама поняла, что это для меня не просто собака, и лишив меня её, она может, что то
сломать в моей ещё не окрепшей душе. А может, дорогой читатель, по ещё какой-то своей причине, но она
вдруг сказала, что нам нужна эта собака.
Стоит ли рассказывать, как я побежала к подруге, вернула деньги, прижала к груди своего пса и понесла
домой, так дорого мне доставшуюся мечту.
А мама ещё неделю лежала с давлением и время от времени упрекала меня за совершённый поступок, но мне
уже было не до этого. Щенок требовал к себе неусыпного моего внимания. Приходилось в середине учебного
дня прибегать на переменке на кормление. Ночью он часто просыпался и скулил, и я в темноте, развлекала
его, чтобы не будить соседей и домашних. Варила кашку, кормила, выгуливала только сама, не доверяя
домашним. Потом прививки, обрезка и постановка ушей, прогулки в лесу и наконец, дрессировка. Так я и
жила, вкладывая в собаку всю свою душу, которую он мне возвращал в виде преданности, верности и
любви все двенадцать лет своей жизни.